Рассказ с обрамлением. Азовское море
Было воскресное утро, когда мы с бабушкой, нагружен-ные сумками, возвращались домой с базара. Мы выбрали дорогу через парк — она была немного длиннее, но не-сравнимо приятнее короткого пути через многоэтажки.
Было еще очень рано, и в парке стояла солнечная и торжественная тишина, в которую гармонично вплетались звуки проснувшейся природы: звонкое щебетание птиц, осторожный шорох листьев. Кудрявые клены, как на па-раде, выстроились вдоль аллеи и по мере нашего прохож-дения, осыпали нас зеленовато-золотым дождем созрев-ших семян — «самолетиков». Солнечные лучи, пронизы-вающие густые кроны деревьев, казались прозрачными, зо-лотистыми колоннами, наполненными деловитыми стре-козами и мошкарой.
Не торопясь, шли мы с бабушкой по дороге, как вдруг из-за поворота донеслось размеренное постукивание, будто кто-то тихонько ударял палкой по асфальту. Через не-сколько секунд нам навстречу вышел Николай Федорович со своей овчаркой-поводырем. Задумчиво и неторопливо шел слепой. Высокий, подтянутый, с широко развернуты-ми плечами. Вся его горделивая осанка говорила о воен-ной выправке. На лице старика не было выражения бес-помощности, которое часто выдает слабо видящих. Не было лицо и неподвижным, как у многих слепых. Обычное спо-койное лицо с морщинками возле глаз.
Николай Федорович первым поздоровался с нами, на-звав бабушку по имени. Как он угадал, что это мы — уму непостижимо!
— Спасатель пошел, — сказала бабушка, когда мы разошлись.
— Бабушка, это у него фамилия такая — Спасатель? — удивился я, вспомнив, что многие наши соседи так говори-ли о слепом.
— Нет, внучек. Это его люди так прозвали за дело одно. После этого он слепым и остался.
— Бабушка, расскажи скорее, что же это за дело?
— Ну, слушай. Всю войну Николая Федоровича судьба миловала. И на передовой он был, и Берлин брал, и домой живым и невредимым вернулся. Завидовали ему некото-рые соседи, чьи мужья или сыновья навсегда остались в чужой земле. Материал с сайта
А Николай — мастер на все руки. Многим он тогда помогал: технику чинил, мебель ремонтировал, с электри-чеством разбирался. Шел однажды Николай Федорович мимо школы, а там ребятишки костер затеяли и бросают что-то в огонь. Екнуло у Николая сердце, подбежал он к мальчишкам — а те врассыпную. Снаряды они где-то рас-копали, а теперь, значит, взорвать их хотели. Знали ведь, сорванцы, чем закончиться может. Ну вот, мальчишки раз-бежались, а Николаю за них и досталось. Спас их значит, а сам, бедолага, без глаз остался. Вот так-то, внучек, жизнь складывается...
Родители ребят тех долго потом своего спасителя бла-годарили. Письмо в Москву писали — о лечении проси-ли. Да так и не смогли вернуть зрение Николаю Федоро-вичу. А прозвище-то и прилипло, как нарекли.
Замолчала бабушка, да и я прекратил расспросы. Парк закончился, навстречу стали попадаться пешеходы. Все шли по своим делам, радуясь чудесному солнечному утру. А в моих ушах все стоял стук палочки слепого и тихое дыха-ние собаки-поводыря.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
На этой странице материал по темам:
- сочинение с обрамлением
- сочинение с обрамлением мой путь в школу
- рассказ с обрамлением на тему
- сочинение с обрамлением кратко
- сочинение-рассказ с обрамлением: город львов
Образы бури в прямом и переносном смысле не раз использовал великий поэт в своих произведениях, например, в стихотворении «Буря» , «Зимний вечер» , «Туча» и других. Принципы отражения природы в лирике Пушкина постоянно меняются в зависимости от эволюции художественного метода. Это значит, что для каждого периода творчества поэта характерны свои особенности восприятия и приемы воплощения пейзажа в лирическом стихотворении. Философский смысл стихотворения А. С. Пушкина «Туча» состоит в том, что автор показывает, что природа и человек связаны неразрывно. В поздней поэзии исчезает упоение мятежной красотой чувственных страстей, уходят темные тучи и метели суетных земных тревог. Природа очищается и обновляется в грозовом ненастье - душа воскресает в любовании красотой и гармонией окружающего мира. В стихотворении "Туча" (1835) Пушкин радостно приветствует эту гармонию, это душевное просветление. Эпитеты обозначают не цвет (а именно к этому мы привыкли в стихотворениях о природе) – а внутреннее состояние унылая тень, ликующий день, успокоенные небеса, алчная земля. Одушевленность тучи проступает не только в четком пейзажно-символическом характере стихотворения, но и в наличии олицетворений ты печалишь, ветер тебя гонит, ты поила землю, вводя в пейзажную миниатюру элемент философского размышления о жизни
Как-то среди недели к нам приехала из деревни бабушка. Она привезла с собой много гостинцев: домашней выпечки хлеб (вкуснее и ароматнее его на свете нет), домашнее молоко и сметану, домашние куриные яйца с пугающе-оранжевыми желтками, звонкие яблоки и мне на зиму - теплющие вяза-ные носки.
Когда приезжает бабушка, я всегда отменяю все дела и сижу с нею дома. Меня не понимают ни родители, ни друзья. А мне нравится, что от бабушки исходит запах протопленного дома, а одежда ее почему-то пахнет травами в любое время года, коротко стриженные волосы пропита-ны ароматами ветров, а кожа, как младенческая, пахнет молоком.
Я сегодня не пойду в школу, - решительно заявила
я, уже мечтая о том, как буду с бабушкой хозяйничать на
кухне.
Папа с мамой попытались переубедить меня:
Иди в школу, - сказала мама, - в ожидании быстрее день пролетит и домой скорее вернешься...
Невозможное поколение, - перебил ее папа, - хо-тят - учатся, не хотят - прогуливают! В наше время школа была храмом, и учились мы с радостью.
Идите-ка на работу, детки,а мы с внученькой сами разберемся,- заключила бабушка.
Щелкнул замок, родители ушли.
Хочешь, я расскажу тебе, как училась я? - спросила бабушка.
Конечно, - обрадовалась я, зная, какая она великолеп-ная рассказчица.
Это было в тридцатых годах теперь уже прошлого века, - начала бабушка. - Время было тяжелое, голодное.
Нас, как ты знаешь, было в семье шестеро детей. Я и мой брат Алексей были самыми старшими. Одежду мы носили аккуратно, чтобы, когда вырастем, младшеньким было что носить. Ели мы все, вплоть до ботвы, иногда Алеша отказывался от похлебки в пользу младших. Недоедали мы все, но особенно Алеша. А зима в тот год выдалась суровая, метельная. Деревня наша небольшая была, дворов десять-
пятнадцать, а в шести километрах, через лес, расположилась
деревенька побольше, и там была школа. Алеша и я учились в ней. Выходили из дома, рассвет еще не занимался, возвращались домой - темнота, боишься с дороги сбиться.
Так вот, заболел Алеша-то наш, простыл да еще и недоедал.
Слег с температурой, бредит. А мне-то в школу идти надо, одной и через лес.
Вышла я из избы, сразу меня мороз сковал, дышать не дает, руки, лицо жжет. Иду по лесу, только скрип моих шагов раздается. Темно, тишина. Жутковато мне. И вдруг слышу, за мною кто-то крадется. Оглядываюсь - никого нет. Иду дальше, скрип опять раздается. Тут через какое-то время, мне на радость, солнышко проглянуло, светлее становится. Скрип ближе, догоняет кто-то. Оглядываюсь... и глазам не верю. Волки! Остановилась я, а они смотрят на меня голодными глазами, худющие, страшнючие. Бежать, думаю, нельзя, растерзают и стоять нельзя, замерзну. При-жалась я спиной к сосне, что делать - не знаю. А они окружили меня, штук восемь, скалятся, клыки обнажают и кольцо вокруг меня смыкают. Ну вот, думаю, и конец мой настал. Вдруг слышу, телега с нашей стороны едет, да быстро так, а волки шерсть вздыбили, рычат и все ближе и ближе.
Наконец вылетела на дорогу лошадь, чуть телегу не пере-вернула, глаза полоумные, волков учуяла. Сосед наш, дядька Кандыба, меня увидел, ружье схватил и давай палить по волкам. А они ж голодные, и уйти не могут, и выстрелов боятся. Разогнал-таки их Кандыба. Почитай, спас меня! Довез меня до школы, а волки долго еще за телегой по лесу бежали. Вот так, внучка, пока Алеша болел, я сама в школу ходила. Боялась, но ни одного дня не пропустила.
Я выслушала рассказ бабушки и подумала: сколько же храбрости было в той маленькой девочке и какое время было ужасное.
Бабушка, улыбаясь, внимательно смотрела на меня, а я начала собираться в школу.
Как-то среди недели к нам приехала из деревни бабушка. Она привезла с собой много гостинцев: домашней выпечки хлеб (вкуснее и ароматнее его на свете нет) , домашнее молоко и сметану, домашние куриные яйца с пугающе-оранжевыми желтками, звонкие яблоки и мне на зиму - теплющие вязаные носки.
Когда приезжает бабушка, я всегда отменяю все дела и сижу с нею дома. Меня не понимают ни родители, ни друзья. А мне нравится, что от бабушки исходит запах протопленного дома, а одежда ее почему-то пахнет травами в любое время года, коротко стриженные волосы пропитаны ароматами ветров, а кожа, как младенческая, пахнет молоком.
Я сегодня не пойду в школу, - решительно заявила я, уже мечтая о том, как буду с бабушкой хозяйничать на кухне.
Папа с мамой попытались переубедить меня:
Иди в школу, - сказала мама, - в ожидании быстрее день пролетит и домой скорее вернешься...
Невозможное поколение, - перебил ее папа, - хотят - учатся, не хотят - прогуливают! В наше время школа была храмом, и учились мы с радостью.
Идите-ка на работу, детки, а мы с внученькой сами разберемся, - заключила бабушка.
Щелкнул замок, родители ушли.
Хочешь, я расскажу тебе, как училась я? - спросила
Конечно, - обрадовалась я, зная, какая она великолепная рассказчица.
Это было в тридцатых годах теперь уже прошлого века, - начала бабушка. - Время было тяжелое, голодное. Нас, как ты знаешь, было в семье шестеро детей. Я и мой брат Алексей были самыми старшими. Одежду мы носили аккуратно, чтобы, когда вырастем, младшеньким было что носить. Ели мы все, вплоть до ботвы, иногда Алеша отказывался от похлебки в пользу младших. Недоедали мы все, но особенно Алеша. А зима в тот год выдалась суровая, метельная. Деревня наша небольшая была, дворов десять-пятнадцать, а в шести километрах, через лес, расположилась деревенька побольше, и там была школа, Алеша и я учились в ней. Выходили из дома, рассвет еще не занимался, возвращались домой - темнота, боишься с дороги сбиться. Так вот, заболел Алеша-то наш, простыл да еще и недоедал. Слег с температурой, бредит. А мне-то в школу идти надо, одной и через лес.
Вышла я из избы, сразу меня мороз сковал, дышать не дает, руки, лицо жжет. Иду по лесу, только скрип моих шагов раздается. Темно, тишина. Жутковато мне. И вдруг слышу, за мною кто-то крадется. Оглядываюсь - никого нет. Иду дальше, скрип опять раздается. Тут через какое-то время, мне на радость, солнышко проглянуло, светлее становится. Скрип ближе, догоняет кто-то. Оглядываюсь... и глазам не верю. Волки! Остановилась я, а они смотрят на меня голодными глазами, худющие, страшнючие. Бежать, думаю, нельзя, растерзают и стоять нельзя, замерзну. Прижалась я спиной к сосне, что делать - не знаю. А они окружили меня, штук восемь, скалятся, клыки обнажают и кольцо вокруг меня смыкают. Ну вот, думаю, и конец мой настал. Вдруг слышу, телега с нашей стороны едет, да быстро так, а волки шерсть вздыбили, рычат и все ближе и ближе.
Наконец вылетела на дорогу лошадь, чуть телегу не перевернула, глаза полоумные, волков учуяла. Сосед наш, дядька Кандыба, меня увидел, ружье схватил и давай палить по волкам. А они ж голодные, и уйти не могут, и выстрелов боятся. Разогнал-таки их Кандыба. Почитай, спас меня! Довез меня до школы, а волки долго еще за телегой по лесу бежали. Вот так, внучка, пока Алеша болел, я сама в школу ходила. Боялась, но ни одного дня не пропустила.
Я выслушала рассказ бабушки и подумала: сколько же храбрости было в той маленькой девочке и какое время было ужасное.
Бабушка, улыбаясь, внимательно смотрела на меня, а я начала собираться в школу.
Каждый отпуск в течение нескольких лет моя киевская подруга Галина живет у нас на даче, в селе у Азовского моря. Утром уходит на берег и возвращается ближе к вечеру.
Она очень любит море. Всю зиму мечтает приехать именно сюда, где когда-то жили ее бабушка с дедом, а родители привозили ее и брата на все лето.
Сегодня подруга моя пришла с моря раньше обычного. Вижу, настроение у нее не такое, как обычно, жизнерадостное, -задумчивое.
Галина, что случилось?
Ничего вроде особенного, но осадок неприятный от одной встречи на берегу.
Сейчас расскажу.
Море сегодня необыкновенное: вода прозрачная, чистая, волн нет, хотя, ты знаешь, я их тоже люблю.
Выхожу на берег. Никого, кроме одного субъекта, стоящего недалеко от воды. То, что он одет слишком броско для нашего берега, видно за километр. Во все явно новое, дорогое, фирменное. Ну, да ладно, кто как хочет и может, так и выглядит.
Так вот. Выхожу на берег, сажусь на свой любимый валун, удобный для того, чтобы на нем и полежать-позагорать можно было. Франт подходит ко мне:
Извините, мадам, я за Вами не один день наблюдаю. (Вранье, думаю я. Никогда тебя здесь не было).
Вы хорошо плаваете. Живете здесь?
Нет, провожу отпуск.
В этом захолустье? У этого болота, где и рыбы-то, я думаю, никакой нет
При этих его словах меня невольно передернуло. Болото! Это мое любимое море -болото!
Сядьте,- довольно невежливо получилось у меня. Показала ему камень рядом.
Он поспешно сел. Обрадованно:
-Вы хотите со мной познакомиться? Меня звать Кирилл.
Да не хочу я с Вами знакомиться,- опять невольно грубовато ответила я.- Хочу Вам немного рассказать об этом, как Вы его назвали, болоте.
Так вот знайте, что по количеству растительных и животных организмов ему нет равных в мире.
В нем водится 103 вида и подвида рыб 75 родов.
И по количеству рыбы на единицу площади оно превосходит в 6,5 раза
Каспийское море, в 40 раз Черное, в 160 раз - Средиземное.
Да, оно самое мелководное море в мире: наибольшая глубина -около 14 метров.
Но воздух над ним насыщен ионами йода и брома. Да и естественный морской пейзаж
наиболее экзотичен на всей планете.
Люди - главные враги этого моря. В течение 20 века много рек перестали впадать сюда, потому что на них настроили плотины.
В начале каждого лета объявляют о заморе рыбы, потому что огромные заводы на берегу сбрасывают в него отходы.
Лет 15 назад было много дельфинов. Сейчас их нет. Они попадали в браконьерские сети и гибли.
Я не успела еще многое ему сказать: на берег спустилась,видимо, его спутница. Он вскочил, промямлил что-то вроде благодарности за лекцию и быстрым шагом пошел к ней.
Я не стала наблюдать за дальнейшими их действиями -они ушли с берега, слышно было, что он ей что-то бурно, но заискивающим тоном говорит.
Рассказав все это, Галина некоторое время задумчиво молчала. Молчала и я, потому что все это о море и я знаю и тоже переживаю, что нет никому дела до него. Или есть, но я не знаю этих людей. Очень хочется надеется, что разные партии и общества, например, партия Зеленых или Гринпис обратят внимание на наше замечательное Азовское море...
